Основная образовательная программа бакалавра

основная образовательная программа бакалавра

Зубееров Сергей Дмитриевич

доктор философских наук, доцент Л.Е. Артамошкина

Санкт-Петербург 2017

Содержание

Введение

Вследствие процессов глобализации и компьютеризации, современная культура переживает глубокие изменения, требующие осмысления. Меняется само восприятие идеи культуры в массовом сознании. Мы стали говорить, например, о «массовой культуре». Если в СССР понимание культуры, базировалась на марксистско-ленинской философии, — идея культуры опиралась на определенное мировоззрение и интерпретацию действительности, — то нынешнее понимание культуры, зафиксированное в основах государственной политики, отсылает к общим формулировкам конституции о правах и свободах гражданина¹. Нам не хватает серьёзной рефлексии по этой теме. Некоторые исследователи связывают необходимость размышлений в области культуры с кризисом в самой культуре и обществе в России наших дней. Ясно, что принятие одного единственного толкования культуры, пускай даже и подкрепленного разработанной философской системой, как в Советском Союзе, не гарантирует выхода из подобного кризиса. Но именно попытка говорить о культуре в разных категориях может способствовать выработке жизнеспособных установок относительно её самой. Так, в Большой Советской Энциклопедии в статье, посвященной культуре, постулируется, что культура должна вбирать все лучшее из истории мировой мысли.

Тем можно объяснить наше обращение к философии Ницше, к его рефлексии относительно проблем культуры. В этом смысле Ницше уже неоспоримо занял позицию на одном уровне с великими мыслителями всех времен. Он стоит у истоков экзистенциализма в европейской философии и литературе 20-го века. Многие концепты Ницше легли в основу постмодернизма.² К нему же относится философское обоснование кризиса культуры на стыке 19-20 веков. Этот кризис культуры Ницше назвал надвигающимся нигилизмом. Примечательно, что нигилизм не рассматривался им как абсолютное зло, которое необходимо предотвратить, а, скорее, как необходимость срочного и основательного пересмотра культурных оснований, необходимости всерьез задуматься о самом понятии «культура».

С другой стороны, неустанно критикуя культурные основания Европы своего времени, Ницше ясно излагал свое видение единой Европы. При этом некоторые последующие интерпретаторы его философии использовали его идеи для оправдания различных доктрин, как левого, так и крайне правого толка. Интересно, что та же Большая Советская Энциклопедия приписывает Ницше идеи отрицания культуры, «природной антикультурности», культуры как порабощения человека и т.д., — резюмируя, всё следующим заявлением: «Вырождение этой позиции в полной мере проявилось в идеологии фашизма».³ Примечательна судьба прочтения Ницше в истории России. В дореволюционную эпоху Ницше существенно влиял на течение интеллектуальной жизни в России. Его влияние испытали разные мыслители от В. Соловьева до М. Горького. Советская эпоха принесла с собой забвение и огульное обвинение в фашизме, постсоветская России вернула Ницше для читателя и исследователя, и он стал крайне популярным.⁴ В мировом ницшеведении говорилось о 1990-х годах как о времени «ницшеанского ренессанса в России и Восточной Европе».⁵ Тогда как интерес к Ницше в Европе не прекращался, поскольку в его философии разработаны многие из проблемных тем прошлого и нашего столетий, в России только начался новый этап открытия Ницше. Нам кажется, что обращение к идеям Ницше может благотворно повлиять на обновления культурного контекста в нашей стране, дать ему новые векторы развития, кроме того, это может помочь осмыслить прошлое, в котором Ницше сыграл, в целом, немаловажную роль для российской культуры.

В дореволюционной России активно обращались к исследованию наследия Ницше. Общий очерк философско-культурной концепции Ницше оставили такие мыслители как В. Иванов, А. Белый, Л. Шестов, Н. Бердяев. В 1920-х годах Ницше вследствие идеологических причин был изъят из советских библиотек. Но именно в этот период еще можно было обращаться к Ницше с точки зрения философии культуры и его видения античности. Эту проблематику можно найти в работах В.Иванова, Ф.Зелинского, В.Вересаева, А.Лосева.

Начиная с 90-х годов в России вышло большое количество ценных ницшеведческих работ. В первых рядах выделяются имена следующих исследователей: В. Бибихин, В. Визгин, А. Гусейнов, В. Кантор, В. Каплун, А. Лаврова, Б. Марков, В. Миронов, А. Михайлов, Н. Мотрошилова, А. Мочкин, В. Подорога, А. Россиус, К. Свасьян, И. Эбаноидзе.

Интерес многих исследователей сфокусирован на проблемах нигилизма и иррационализма (И.Антонович, Д.А.Данелия, В.Б. Кучевский и др.), но нигилизм не связывается на прямую с тематикой культуры. Культурологические проблемы все еще недостаточно исследованы в отечественной литературе. Из числа обращавшихся к культурологическим идеям Ницше стоит отметить имена П. Гуревич, Г. Ирицян. С точки зрения философской антропологии к проблемам нигилизма в русской и европейских культурах обращался в Б. Марков.⁶

В 1999-2000 годах немецкий исследователь Мюллер Лаутер издал три тома Nietzsche-Interpretationen, которые суммируют накопленные за столетие интерпретации мыслей философа. В немецкой литературе недавно был издан обширный сборник статей «Nietzsche – Philosoph der Kultur(en)?», который призван закрыть пробелы в изучении понятия культуры Ницше.⁷ В нем под разными углами ставятся вопросы касательно культурологических проблем.

Стоит отдельно отметить, что в России только пару лет назад завершилось издание полного собрания сочинений Ницше под общей редакцией И. Эбаноидзе. Сам редактор считает, что «За последние десятилетия Ницше стал едва ли не самым издаваемым в России философом. Но хотя число его публикаций исчисляется десятками, научная ценность подавляющего большинства из них равна нулю. Причина в том, что издатели слепо пользуются тем ницшеведческим арсеналом, который был накоплен в России в начале столетия, и механически воспроизводят публикации, устаревшие как в научном, так и в языковом отношении»⁸. Таким образом, издание нового полного собрания сочинение есть эпохальное событие, должное открыть путь для новых исследований. Особенно, учитывая тот факт, что впервые были полностью изданы посмертные заметки Ницше. В европейской исследовательской литературе эта тема получила названия «Nachlass-проблемы», которую запустил М. Хайдеггер назвав всё изданное Ницше при жизни только передним планом его философии, — истинная же философия осталась скрыта в посмертных заметках.⁹ Это утверждение подкрепляет наше мнение о необходимости дальнейшего обращения к философии Ницше.
Цели и методы исследования

Объектом исследования в работе являются культурологические идеи философии Ницше, а её предметом выступает понятие нигилизма как ядро понимания концепта культуры в его философии.

Основная цель данного исследования состоит в реконструкции концепта культуры Ницше посредством раскрытия глубины концепта нигилизма.
Задачи:

— Проанализировать происхождение термина «нигилизм» в культурном контексте европейской культуры.

— Разобраться в развитии концептуальных составляющих нигилизма в философии Ницше разных этапов.

— Рассмотреть нигилизм в двух главных аспектах, проявляющихся в философии Ницше, и определить место этого концепта в осмыслении культуры.

В ходе работы были использованы некоторые приемы и принципы, характерные для историко-философского, общенаучного и текстологического методов исследования.

Начиная анализ проблем философии Ницше, нельзя не упомянуть тот особенный контекст европейской и немецкой мысли, который неоспоримо оказал на него существенное влияние. Действительно, 19 век во многом определялся революционными движениями. Со времен промышленной революции в Англии, менялись тысячелетние устои Европы. Переход от аграрно-феодальной экономики к промышленно-капиталистической не мог не отразиться в изменениях общества. Великая французская революция, случившаяся в конце 18-го века, начала череду европейских революций 19-го века. Революционный дух сказывался и в сфере литературы и философии. В Европе появилось движение романтизма, для которого главным являлся приход сильной личности, бунтаря и нонконформиста. В литературе феномен Наполеона определял настроения умов героев литературы от Стендаля до Достоевского.

В немецкой культуре романтизм имел свои особенности. Он был крайне противоречив, — А. В. Михайлов называл романтического мыслителя «воплощенным противоречием»¹⁰. Необходимо сказать, что это кризисное явление, с одной стороны, предвосхитило многие из тем Ницше. С.С. Аверинцев пишет, разбираясь с особенностями поэтики Клеменса Брентано, «поэта самоуничтожения» следующие строки: «Немецкая романтика — это мир, который только очень невнимательному наблюдателю может показаться уютным и безобидно-мечтательным. Именно здесь впервые почувствованы возможности нигилизма, абсурда, жуткой, пустой свободы, которая до конца предоставлена самой себе, покинута на себя самое».¹¹С другой стороны, немецкий романтизм также представил свой проект культуры. Романтики ощущали разломленность своей эпохи: «Вообще современной культуре настолько недостает соразмерности, равновесия, связи, согласия и полноты, мыслящая и деятельная силы разделены столь безмерной пропастью, границы и права разума и опыта столь неопределенны, человечество расколото и потому понятия о ценности вещей столь спутаны, что эта апология истории не покажется излишней».¹²

Большое количество исследований нигилизму в немецком романтизме провел Дитер Арендт (Nihilismus. Die Anfänge von Jacobi bis Nietzsche, 1970), (Der ›poetische Nihilismus‹ in der Romantik, 1972). Карл Йоэль, немецкий философ, еще в 1905 написал книгу «Ницше и романтика» (не переведена на русский язык), в которой указывал, что все основные рубрики ницшеанской философии заложены немецким романтизмом. Немецкие романтики предлагали проект новой мифологизации, поэтизации общества, его обновления средствами искусства. Они превозносили роль гения, сильной личности, рассуждали над взаимоотношениями полов. В некотором смысле родственной душой Ницше по части любви к греческой культуре и взглядов на нее был Гельдерлин, — примечательно, что их двоих Хайдеггер назвал единственными верующими людьми 19-ого столетия, указывая на их внутреннее сходство.¹³ В романе «Гиперион» Гельдерлин предвосхищает открытия относительно духа пессимизма греков у Ницше. «О мои бедные ближние, те, кому все это понятно, кому тоже не хочется говорить о назначении человека, кем тоже владеет царящее над нами Ничто; вы ведь ясно сознаете, что цель нашего рождения — Ничто, что мы любим Ничто, верим в Ничто, трудимся, не щадя себя, чтобы обратиться постепенно в Ничто... Виноват ли я, если у нас подкашиваются ноги, когда мы серьезно над этим задумываемся? Я и сам не раз падал под бременем этих мыслей, восклицая: зачем ты хочешь подсечь меня под корень, безжалостный разум!»¹⁴

Другим мощным явлением немецкого духа был немецкий идеализм. Ф. А. Степун в работе «Трагедия творчества» пишет: «Странно это на первый взгляд, но тем не менее безусловно верно, что все настроение романтизма, все мироощущение и миропонимание его коренится прежде всего в том основном перевороте, который был совершен в области философии кантовской Критики чистого разума».¹⁵ Небезынтересно мнение русского философа экзистенциалиста Льва Шестова по этому вопросу о Канте, который, несомненно, был одним из тех, кто дал посредством своей философии толчок к становлению и немецкого романтизма, и идеализма: «Произошло великое событие во Франции. Отрубили голову Богу, чтоб иметь право отрубить голову королю. В то же время почти подобное же событие совершается и в Германии, но не на глазах людей, а в тиши кабинета. И кто там является палачом? Опять-таки ученый, которому, в сущности, до Бога никакого дела не было. Этот человек, про которого так метко заметил Гейне, что об истории его жизни ничего нельзя сказать, ибо у него не было ни истории, ни жизни, этот человек, ставший столь знаменитым, кенигсбергский профессор Кант, ”мыслил” до тех пор, пока, по пути, в свою очередь не отрубил голову Богу».¹⁶ Впрочем, эти мысли высказывались уже современниками Канта, с чем и связывается введения слова нигилизм в философский контекст.

Наследником двух вышеупомянутых тенденция немецкого духа и тем, с кем в своих произведения Ницше постоянно вел внутренний диалог, был Артур Шопенгауэр. Его воззрения на мир отражены уже в названии его главного произведения «Мир как воля и представление». Пронизывающий все произведения Шопенгауэра пессимизм оказал большое влияние на Ницше. Однажды тот сказал так: «Я отношу себя к таким читателям Шопенгауэра, которые, прочитав первую страницу, совершенно точно знают, что прочтут все остальные и выслушают каждое слово, сказанное им вообще».¹⁷

Из опыта своих предшественников Ницше получил, с одной стороны, огромную накопленную рефлексию относительно кризисных явлений культуры; он получил во многом и понятийный аппарат, но также, с другой стороны, эта эпоха указала ему на правоту его воззрений касательно его взглядов на нигилизм, — он увидел перспективу развития нигилистических явлений.

1.2. Классическая филология и дионисийство

Нельзя забывать, что Ницше был по образованию и по области первых исследований являлся классическим филологом. Начав на рубеже 60-70-х годов в Бонне и Лейпциге, Ницше впоследствии получил профессорский пост в Базеле. Самые первые из его работ, такие как «Гомер и классическая филология», «Греческая музыкальная драма», «Сократ и трагедия», «Дионисийское мировоззрение», «Сократ и греческая трагедия» и другие, как явствует из самих названий, относятся к изучению греческой культуры. Необходимо заметить, что высокий уровень изучения и преподавания античной культуры и древних языков в то время, предполагал крайне скептическое отношение к попыткам говорить о характере греческой культуры вообще, как это делал Ницше в самой знаменитой работе периода «Рождение трагедии из духа музыки», в которой, кроме всего прочего, явно прослеживается связанность с философскими концепциями Шопенгауэра и влиянием музыки Вагнера, которого на тот момент Ницше высоко почитал.

Именно благодаря попытки размышлять о греческой культуре с помощью таких обширных и неоднозначных концептов как «аполлоническое» и «дионисийское» Ницше снискал славу философа культуры, но в то же время навлек скептическое отношение многих бывших коллег. Впрочем, Ницше вовсе не был до конца доволен своим положением — В январе 1871 года он подает прошение в надежде получить кафедру философии, но ему отказывают. Как бы то ни было, «Рождение трагедии из духа музыки» представляет собой определенную веху в истории культуры и эстетики. Если ранее было принято выставлять на передний план только классический пластический аспект греческой культуры (как это делалось, к примеру, Винкельманом в «Идеи о подражании в греческой скульптуре»), то Ницше сосредоточил свое внимание на пессимистическом и трагическом её аспекте, что он сам называл глубоко свойственным греческому духу «дионисийством».

Ясно, что долгие исследования ушедшей великой культуры, которая сохранялась в многочисленных письменных источниках, о которой можно судить более или менее объективно, способствовали тому, что Ницше стала вырабатываться собственная всеобъемлющая концепция культуры, которую он связал впоследствии с концептом нигилизма. С другой стороны, занятия филологией в некотором роде определили понимание культуры как некого текста, — текста, который представляет возможности безграничной интерпретации. Занятия филологией предполагают упражнение в толковании, в нахождении новых и новых способов подбора ключа к тексту. Так и с культурой: для её понимания необходим ограниченный набор ключей, которые дадут возможность понять целое. По нашей мысли, Ницше видел этот универсальный ключ в концепции нигилизма.

У слова нигилизм довольно короткая история. Оно появилось в конце 18-го века, но по духу всецело принадлежит веку 19-ому. Странным образом, стать настоящим философским концептом ему удалось существенно только дважды в философии Ницше и затем — большой частью благодаря тому же Ницше — у Хайдеггера. Между тем, слово было равно таким же образом на слуху в 19-ом веке, как и в 20-ом, как сейчас. Во Франции и Германии, как свидетельствует составитель философского словаря Вильгельм Круг в первой половине 19-го века значение этого слова перекочевало от обозначения людей, не имеющих достаточного веса в обществе, к бранному обозначению преимущественно молодых людей, которые «alles Seiende vernichten wollen» («хотят уничтожить все сущее». перевод мой. — С.Д).²⁴ В 18 веке некоторые мыслители (Th. Wizenmann, F.L. Goetzius, J.H Obereit) обвиняли Канта в нигилизме.²⁵ Первое философское, хотя и довольно расплывчатое употребление слова зафиксировано у Фридриха Якоби. Этот яростный критик с позицией своей философии также бранил кантовский трансцендентальный идеализм, защищая как ему казалось роль живого Бога и идею индивидуальной свободы, которая-де находилась в опасности после проведенных Кантом критик. Сверх того, разумеется, Якоби не мог смириться с продолжающим в кантовском духе, так называемом, субъективным идеализмом Фихте. Именно в письме к нему мы и находим впервые употребленное слово нигилизм, которое в ряду обвинений в спинозизме и химеризме эквивалентно обвинению в банальном атеизме. В тот же период Жан Поль в книге «Подготовительная школа эстетики» использует слово нигилизм для обозначения романтической поэзии, которая стремится разрушить все единичное в угоду множественному.²⁶ И это при том, что сам Жан-Поль обыгрывал в своих художественных произведениях неоднократно тему смерти Бога: «Речь мертвого Христа с вершин мироздания о том, что Бога нет» (1796-1797), «Жалоба мертвого Шекспира в церкви среди мертвых на то, что Бога нет» (1790), «Уничтожение» (1796). Но ему и в голову не приходило обозначить свои собственные откровения нигилизмом. Нигилизм, что касается происхождения самого слова, — как помнит каждый читатель романа «Отцы и дети» из реплики Николая Петровича — «Это от латинского nihil, ничего, сколько я могу судить; стало быть, это слово означает человека, который … который ничего не признает?».²⁷ Догадка Кирсанова относительно есть уже позднейшее наслоение, а попытки поворачивать на разный манер русское слово ничто вряд ли приведут к существенному пониманию. Всегда в таких случаях есть опасность впасть в скептицизм и сказать вместе с Толстым: «…духовная деятельность, просвещение, цивилизация, культура, идея, — всё это понятия неясные, неопределенные, под знаменем которых весьма удобно употреблять слова, имеющие еще менее ясного значения и потому легко подставляемые под всякие теории».²⁸

Чуть позже Ницше записывает другую мысль: «Вопрос о том, являются ли русские нигилисты более неморальными, нежели русские чиновники, сейчас повсеместно решается в пользу нигилистов. — Бесчисленное количество традиций стало жертвой нападок людей свободной мысли и действия: наш современный индивидуальный образ мыслей есть результат преступлений против нравственности. Каждый, кто нападал на уже существующее, слыл «дурным человеком»; история рассказывает только о таких дурных людях!».³³ Ницше подмечает противоречивый характер исторического творчества. Культура впадает в противоречие с тем, что называется её движущей силой. В 1882 году в Веселой науке Ницше обнажает построение нового концепта: «Что мог бы существовать еще и совсем иной пессимизм, классический, — это предчувствие и провидение принадлежит мне, как нечто неотделимое от меня, как мое proprium и ipsissimum; разве что слово «классический» противно моим ушам, слишком уж оно истаскано, округлено до неузнаваемости. Тот пессимизм будущего — ибо он грядет! я вижу его приближение! — я называю дионисическим пессимизмом».³⁴ Окончательную форму концепт нигилизма принимает уже в поздний период творчества Ницше. Диптих составляют нигилизм активный и пассивный. В 1887 Ницше пишет: «Нигилизм состояние нормальное. […] В нем заложено два смысла: Нигилизм — признак усиливающейся власти ума: это нигилизм активный. Его можно понимать как признак силы: энергия ума может возрасти до такой степени, что прежние цели («убеждения», догматы веры) становятся несоизмеримы с нею. […] Нигилизм как упадок и регресс власти духа: пассивный нигилизм: это—признак слабости: сила духа может утомиться, истощиться до того, что прежние цели и ценности перестают ей соответствовать, и веры им больше нет…».³⁵

Таким образом, концепт нигилизма вмещает в себя и критику культуры и способ преодоления кризисных явлений, что подводит к правильному пониманию культуры в философском построении Ницше. В следующей главе мы обратим внимание на первую часть диптиха, то есть на пассивных нигилизм. Он покажет нам как Ницше выявляет кризис культуры, что в ней от неотвратимого процесса разрушения, и почему ей необходим именно активный нигилизм для выздоровления.